Подробности трагедии под Нанга-Парбат — выживший пакистанский альпинист об атаке террористов

Ночью в субботу 22 июня боевики, одетые в униформу местного военизированного формирования, вошли в Базовый Лагерь под Нанга-Парбат и убили десять иностранных альпинистов и повара-пакистанца. Это был первый случай, когда в Пакистане подобным образом были убиты альпинисты.

Шер Хан (Sher Khan), пакистанский альпинист, вернулся в Базовый лагерь под Нанга-Парбат в субботу 22 июня около 2 часов дня. Он страдал от горной болезни в Лагере 1 и решил спуститься. Кроме других альпинистов в БЛ были также около десятка человек, обслуживающих лагерь, преимущественно местные жители. Съев чашку горячего супа, он залез в свой спальник, все еще чувствуя себя плохо. В своем интервью Шер Хан рассказывает о том, что произошло ночью.

С чего все началось?

Я внезапно проснулся около 9:30 вечера от шума возле палатки. Я подумал — что происходит? Откинул полог палатки и увидел метрах в 20 человека с автоматом Калашникова, одетого в камуфляж (прим.: нападавшие были одеты в форму гилгитских скаутов – местной военизированной полиции). Прямо перед палаткой я увидел боевика с одним из альпинистов (его имя было Эрнест). Он повторял «Я не американец, я не американец». С другой стороны я услышал «Выходи, выходи, давай!» Они пытались вытащить из палатки китайских альпинистов. Нападавшие кричали: «Талибан! Аль-кайеда! Сдавайтесь!»

Потом я увидел двух людей, идущих к моей палатке с автоматом и ножами в руках. Я попытался спрятаться в палатке. Ствол автомата просунулся в мою палатку и один из них сказал — «Вылезай!» Я сказал — «Посмотрите, я пакистанец, я из Хунзы, я мусульманин. Пожалуйста.» Я пытался прочитать молитву Калима. Они повторили — «Вылезай!» Они говорили в основном на урду (один из языков, на котором говорят в Пакистане), иногда на пушту (один из языков, на котором говорят в Афганистане). Несколько слов на шина — это местный язык. Я попытался вылезти из палатки, но внезапно один из них сказал «Стой! У тебя есть деньги?» Я ответил — да, немного.  Они сказали — давай деньги! Я попытался вернуться за деньгами в палатку, но получил удар ногой по голове и меня вытянули из палатки. Они сказали «Не нужно брать деньги. Пошли.» Они направили автомат на мою голову и подвели к ряду других людей, и привязали веревкой. Нас было связано 8 или 9 человек — пакистанцы, украинцы, бедняга Эрнест. И непалец тоже. Меня привязали рядом с украинцами, с правого края.

Через какое-то время они привели остальных, они обыскали все палатки до единой. Искали иностранцев. Потом они направили автомат на меня и на повара и сказали: «Мы знаем — вы говорите по английски. Спросите, у кого есть в палатках деньги». Они угрожали — «если мы найдем у вас спрятанные деньги, мы вас убьем». Все были напуганы, все ответили — да, у нас есть деньги. Они отводили по одному человеку к палатке и собирали деньги.

Потом они спросили «У кого есть спутниковые телефоны? Турайя?» И снова отводили людей к палаткам и собирали телефоны и рации. Потом они их уничтожили — стреляли из автоматов, некоторые разбили камнями. Так же уничтожили всю электронику, которую смогли найти — лаптопы, солнечные батареи и пр.

Все это время я говорил: «мы мусульмане-исмаилиты, из Хунзы, мы пакистанцы. Зачем вы это делаете?» Тогда один внезапно сказал — если ты мусульманин, скажи мне это, это и это из утренней молитвы. Но у нас, исмаилитов, другая молитва — и я растеряно умолк. Другой боевик сказал: «ты что, не знаешь, что эти исмаилиты молятся по другому?». Кто-то из нападавших сказал — отделите этих троих из Хунзы от остальных, нас отвязали, но сказали — «Не пытайтесь смотреть, оставайтесь на коленях!»

После этого они сказали остальным — украинцам, непальцу, пакистанцу, китайцам — повернуться в другую сторону. Для того чтобы убить их, как потом оказалось. Но тогда я думал — возможно это грабители, они не будут стрелять, заберут деньги и уйдут. Но к сожалению, нападавшие повели всех в другую сторону. Я не мог видеть что происходит — я стоял на коленях, нагнув голову.

Внезапно я услышал выстрелы. Я немного поднял голову — я увидел сидящего украинца, с которым раньше был связан. Началась стрельба — три очереди из автомата. После этого главарь сказал — «прекратите стрелять!»  Этот сукин сын ходил между телами и стрелял в каждого, одного за другим. Потом послышались выкрики «Аллах Акбар» , «Salam Zindabad», «Osama bin Laden Zindabad» («Да здравствует Осама бин Ладен»). Кто-то сказал: «Это месть за бен Ладена.» После этого они собрались метрах в 20 — ти вскоре куда-то разошлись.

Внезапно стало тихо, очень тихо. Мы подождали еще немного, потом пошли на кухню и повар нашел там нож. Вскоре наши руки были свободны. Я попытался найти рацию у себя в палатке, я нашел две рации и попытался связаться со своими товарищами в Лагере 2. Вероятно, все спали и мне никто не ответил. Я обошел все палатки в поисках спутникового телефона.

Тогда мой товарищ сказал — если они вернуться, нас убьют. Мы должны где-то укрыться. Мы пошли в сторону Лагеря 1, но у нас не было необходимой обуви и одежды — ведь нас вытащили из спальных мешков. Мы втроем поднялись метров на 300 на гору над Базовым лагерем и нашли там пещеру. Было около часа ночи. Мы прижимались друг к другу, пытаясь согреться. Мы провели там всю ночь, пытались связаться с Лагерем 2, и только в 7:30 утра я услышал голос своего друга, Карима. Я рассказал ему, что произошло, что всех убили. Я плакал.

Карим связался с Назиром Сабиром (Nazir Sabir), известным пакистанским альпинистом — тот сказал, что военные уже в пути, на вертолетах. И чтобы мы не спускались в БЛ, пока они не прилетят.

Когда боевики покинули БЛ, кто-нибудь проверил, не остался ли кто-нибудь в живых?

В тот момент нам было очень тяжело оставаться в лагере. Подойти ближе к телам — это был очень тяжелый момент. Но некоторые, и я тоже, слышали странный звук со стороны одного из них — нечто вроде храпа. Как будто бы он был жив. Остальные лежали абсолютно молча. Мы слышали этот звук то недолгое время, пока не покинули лагерь. Когда я потом разговаривал с остальными местными, оставшимися в живых — они были связаны в палатке неподалеку — они сказали, что слышали этот звук где-то до 2 часов ночи. Возможно, кто-то был еще жив. Я не знаю.

Это звучит ужасно.

Вы знаете, по сей день я не могу спать. Это случилось неделю назад. После чего военные забрали меня и некоторых моих товарищей для допросов. Они задавали много вопросов: На кого были похожи нападавшие? Какой у них был акцент? Я ответил на множество вопросов.  А сейчас я не могу спать. Если я засыпаю, то просыпаюсь от любого звука. Мне тяжело входить в помещение — мне кажется, что это палатка и кто-то придет за мной с пистолетом. Это очень тяжело.

Александра Джик, молодая альпинистка из Польши, была на Нанга-Парбат той ночью. Но она, как и другие 30 альпинистов, была выше — в Лагере 2, когда произошло нападение. Как руководитель международной экспедиции, она со своей командой работала на маршруте, когда услышала новость про нападение. Эрнест был участником ее экспедиции.

Как вы узнали о нападении?

Мы узнали о нападении около 6 утра от Карима Хайята, пакистанского альпиниста — его палатка стояла недалеко от нас в Лагере 2. Ему позвонил его напарник, Шер Хан, который был в БЛ. Он рассказал, что произошло, и предупредил, чтобы не спускались вниз из Лагеря 2. Когда мы узнали что произошло, мы попытались связаться с Эрнестом — нашим участником, который решил несколько дней отдохнуть в БЛ. Он не отвечал. Мы надеялись, что возможно у него нет связи и ему удалось спастись. К сожалению, нет.  Остальные экспедиции также пытались связаться со своими участниками в БЛ.

Мы решили спускаться в БЛ. Когда мы туда пришли, там уже были пакистанские военные, тела были убраны.

Вы были шокированы?

Мы не могли поверить. Мы альпинисты. Каждый из нас терял друзей в горах — но это силы природы, и мы принимаем этот риск. А эта смерть в Базовом лагере была сделана людьми. Это было ужасно. Кто-то сказал — «я покажу вам место, где их убили». Там была кровь на траве. Это был самый ужасный момент. Еще там был белый пух (погибшие были одеты в пуховки), и гильзы.

Незадолго перед нападением один из словацких альпинистов в Лагере 2 заболел, и его товарищ из Словакии и руководитель экспедиции, украинец (прим. — Игорь Свергун) решили сопроводить его в БЛ. Они думали, что это самое безопасное место для больного, но оказалось, что оно было самым опасным, и их там убили.

В ту ночь мы были напуганы. Мы поставили рядом несколько палаток, чтобы быть рядом. На следующий день военные эвакуировали нас на вертолетах на военную базу. Затем на армейском самолете отправили в Исламабад, где наши посольства разместили нас в гостинице.

Вы чувствуете себя сейчас в безопасности в Пакистане?

А что мы можем сделать? Мы напуганы. Чувствуем больше тревоги, чем раньше. Когда мы выходим в город, мы больше обращаем внимание, как мы одеты, как мы выглядим. Когда мы раньше приезжали в Пакистан, мы видели, что тут случаются теракты, люди гибнут почти каждый день. Но было чувство, что это не касается нас, это проблема пакистанцев, а мы гости в этой стране. Мы верили, что мы в безопасности.

Сейчас мы не чувствуем себя в безопасности на улице, но мы стараемся вести себя как обычно. Потому, что есть только одно, что можно противопоставить терроризму — жить как обычно. Не давать террористам того, что они добиваются — заставить нас прятаться.

Адаптированный перевод: Леонид Смидович (г.Харьков)

Оригинал на английском: http://news.nationalgeographic.com

Источник перевода: Проект ALP

Публикация данного материала на других ресурсах запрещена!