Во время похода по Кодару (это горный массив в Забайкалье, севернее БАМа) мы посетили Мраморное ущелье. Это место известно тем, что на рубеже 40-х и 50-х годов там работал урановый рудник, и находился лагерь, заключенные которого и составляли основную рабочую силу. На руднике «Мраморный» уран добывали из пяти штолен, расположенных на высоте около 2300 метров. Говорят, частично кодарский уран был в первой советской атомной бомбе.
Мраморное ущелье — это небольшая висячая долина, по которой течет одноименный ручей, впадающий в реку Средний Сакукан. Когда работал рудник, к нему вела дорога, через Сакукан недалеко от впадения в него ручья Мраморный был построен деревянный мост. Сейчас мост разрушен, необходимо по заброшенной дороге подниматься к слиянию истоков Сакукана, и там переходить вброд на правый берег, по которому идет тропа в Мраморное ущелье.
Одним из препятствий к созданию советской атомной бомбы было отсутствие сырья — в СССР в то время не были известны значительные месторождения урана. Поскольку тогда залежи урана связывали исключительно с гранитами, активные поиски месторождений велись и в Забайкалье, где хребты, сложенные преимущественно гранитами, простираются на сотни километров. Первоначальная разведка велась аэропоиском — самолеты, которые несли датчики радиации, совершали облет местности на экстремально низкой высоте (менее 50 метров). Именно таким образом было обнаружено месторождение в Мраморном ущелье, после чего для детальной разведки были послан отряд геологов под руководством Федора Тищенко.
Ближайшим населенным пунктом была Чара (сейчас — Старая Чара, Новая находится на трассе БАМа), небольшой поселок примерно в 35 километрах от Мраморного ущелья. Там был оборудован небольшой аэродром — первоначально все необходимые грузы и заключенных доставляли самолетами. К руднику была спешно проложена накатная (сверху бревна в 2-3 слоя) дорога — она, а так же остатки мостов сохранились и по сей день. От Чары грузы доставляли по дороге (на машинах, а пока дорога не была достроена, это делали все те же заключенные), по ней же транспортировали обратно урановую руду, которая из Чары вывозилась самолетами.
Условия были тяжелейшими: все работы велись преимущественно вручную и в авральном режиме (ведь «стране нужен уран»), суровые природные условия — зимой морозы доходят до -40 и ниже, летом тоже не жарко и заедает гнус и комары. Заключенные все время жили в огромных палатках. В бревенчатых бараках располагались только начальство лагпункта и охрана.
Осыпь по центру кадра — это отвалы рудника, выше находится штольня.
Несмотря на то, что с момента ликвидации лагеря прошло уже более полувека, постройки относительно неплохо сохранились, благодаря холодному климату, От палаток, в которых жили з/к, конечно ничего не осталось, сохранился только периметр из колючей проволоки с вышками по углам.
В работах принимали участие и альпинисты из Москвы (мс, инструктор Л. Пахарькова; змс, ст. инструктор С. Ходакевич; мс, инструктор В. Пелевин, мс, ст. инструктор Я. Аркин; мс, инструктор А. Багров; инструктора альплагеря «Родина» (Сев. Осетия) И. Калашников и В. Зеленов, альпинист-разрядник И. Лапшенков) — им сделали предложение, от которого они не смогли отказаться. Альпинисты обеспечивали доставку оборудования и геологов к участкам на отвесных стенах ущелья, принимали участие в поисках урана в соседних долинах.
В 1951 году рудник и лагерь были закрыты — запасы руды истощились. По оценкам, было добыто порядка 1.2 тонны урана. Борский ИТЛ, Борлаг, (действовал с января 1949 до октября 1951) — исправительно-трудовой лагерь по обслуживанию Ермаковского рудоуправления по добыче урановых руд. Лагерь подчинялся напрямую Москве (ГУЛАГу Министерства юстиции СССР). Численность заключенных доходила до 2150 чел. Обслуживающий персонал лагеря состоял из ссыльнопоселенцев, так же работали вольнонаемные.
Источник статьи: Проект ALP
Публикация данного материала на других ресурсах возможна только с разрешения автора!