4 августа 2009 года на ледовом склоне маршрута на Миссес-тау по Северному склону, 4Б к.т., произошел НС. В результате схода лавины группа из 9 человек, совершавшая восхождение, была сброшена со склона. Погиб один из участников — Игорь Перегинец, остальные получили травмы разной степени тяжести.
Группа туристов из Запорожья в составе 10 человек под руководством Н. Беззубкова совершала поход из р-на Думалы (где совершила восхождение 3 к.т.). Решили совершить восхождение по маршруту 4Б к.тр. на Миссес-тау. Один из участников отказался от восхождения по психологическим соображениям. Против был и руководитель, но не сумел противостоять желанию всей группы. Бивак группы располагался на Курсантских ночевках у озера под п. Курсантов, а одна палатка стояла на краю плато под п. Курсантов в непосредственной близости от перегиба ледника. На восхождение вышли 9 человек.
4 августа в 18 часов на стоянки «Футбольное поле» под массивом Мижирги-Дых-тау пришел человек и сообщил, что случилось ЧП в туристской группе из Украины. На помощь сразу собрались пятеро участников сборов Самарской федерации альпинизма и еще три альпиниста из сборной группы Москва-СПб. В 19 часов об аварии сообщили в лагерь. Через час вышла группа МЧС и КСП «Безенги»: под рук. Адельби Ахкубеков, Азнавур Аккаев, Евгений Калмыков, Казим Шабаев, Зоя Петрив и Эльвира Ибрагимова. В это время начался сильный дождь, продолжавшийся до середины ночи.
Четверо пострадавших, включая руководителя, спустились на Курсантские ночевки самостоятельно. Погибший лежал под бергшрундом, на склоне. Его тело на плато перенес один из участников сбора Рязани. Остальные были эвакуированы силами спасателей: транспортировку после оказания первой помощи начали в 3:30 утра, спускали кого на спине, кого — на носилках. К 7-ми утра всех спустили на озеро, откуда начали спуск на «зеленку». Утром из Ставрополя вылетел вертолет МЧС. В 13:20 он совершил посадку на леднике Мижирги, и двумя рейсами вывез тело погибшего и всех остальных участников группы в Нальчик.
Рассказ участника восхождения.
Положение на склоне во время траверса было следующее (см.схему): первый с двумя «шакалами» в 7-8 метрах от станции (первая верёвка), станция из 3-х ледобуров, на станции 3 человека, между станцией и птс (здесь и далее – промежуточная точка страховки) участник, птс- 6-й участник, птс – 7-й участник – 2-я станция из 2-х ледобуров, на ней 8-й участник (погибший Перегинец И. Это вторая верёвка.). От второй станции – птс, 9-й участник (тяжелопострадавший Телюпа А. Это третья верёвка). Фронт схода снежного осова (очень мокрый тяжёлый снег, хотя толщина покрова не превышала 10…15 см) – первая станция-6-й участник, т.е примерно 15 м.. Во всех птс, естественно, завязаны узлы.
Интервью руководителя группы Н. Беззубкова кореспонденту газеты «Репортер Запорожья»
-Мы планировали подняться на гору Миссис-Тау, примерно на 2/3 пути разбить базовый лагерь. А под самим вершинным взлётом мы планировали разбить ещё один лагерь, оставить там ещё одного человека, может быть двух. Группой в семь человек подниматься на саму вершину. Такие у нас были планы.
Работали мы на склоне, который имел, скажем так, ступенчатый характер. Сначала мы поднялись от первого нашего лагеря, где оставался один человек. Этот лагерь был около озера. Мы поднялись и вышли в его пологую часть. Она была не длинная, где-то примерно с 1 километр не больше. И, как раз пошел уже рабочий взлет, на котором нам нужно было работать. Под этим взлетом не доходя до него метров 200, мы оделись, имеется в виду, надели на себя страховочные системы, веревки, и начали работать уже на подъеме.
Я уже говорил, что этот ледник имеет ступенчатый характер, т.е. мы уже прошли первую ступень — первый взлет. Это примерно 120 метров по высоте, может быть 130, именно в высотном направлении и вышли на другую выположенную ступень. Перед нами был следующий ледовый взлет, который мы хотели обойти, т.е. в лоб по нему мы работать не стали бы. Это была голая ледовая стена, на ней не было снега. Высота её была примерно метров 20-25. И, когда мы под этой стеной работали, с тем чтобы ее обойти, летел самолет. Ребята, которые были в непосредственной близости со мной, это Костя Скрипченко, Сергей Черногуб услышали, что я сказал: «Ребята…», вернее я сказал: «Мужики, это не к добру!». И, буквально через 2 секунды на нас с этой ледовой стены сверху с высоты 20 метров упала лавина. Она нас сорвала, — рассказал Николай Беззубов.
-Все мы были пристрахованы к перильной веревке, которая сама по себе была закреплена на ледобурах и все были к ней пристрахованы, за исключением Сергея Черногуба. Он шел первым.и должен был пройти ещё метров 30 до выхода на гребень. Мы хотели выйти на гребень, по которому уже совсем недалеко было до нашей предполагаемой ночевки. До гребня было совсем рядом.. В этот момент на нас упала сверху лавина…Она вырвала ледобуры. Были смяты их титановые трубки и вырваны изо льда. Множество карабинов, по крайней мере, три я держал потом уже в руках, они были разогнуты и вся наша команда, которая была пристрахована к веревке, полетела вниз по склону. Длина этого склона была не большой, примерно 30 метров. В общем, пролетаем мы эти 30 метров, и начинаются 120 метров отвесной стены. Все мы летим вдоль этой ледовой стены 120 метров свободного падения, падаем на относительно крутой склон, который был закрыт снегом — не толстым покровом, но какой-то слой снега был. Это падение на склон, покрытый снегом нас спасло. Знаете, как у парашютистов не раскрывается парашют, они падают на склоны и остаются живы. Вот мы и упали на этот склон и постепенно вместе с этой лавиной остановились. Подняться поначалу не могли, потому что были присыпаны этим мокрым снегом и больше, чем снег нам мешала подняться перепутанность веревками и страховочными петлями и всем остальным. В этой ситуации нас спас нож ,который у меня всегда в кармане. Я сумел дотянуться до кармана рюкзака, вытащить нож и перерезать все, что мешало мне освободиться. Потом перерезал также у ребят все, что мешало. Огляделся, увидел всех, как бы в сидячем положении на склоне, всех, кроме одного — один лежал. Он находился по склону выше всех. Это был Игорь Перегинец. Я побежал к нему. Он очень редко хрипел. Лежал он вниз головой по склону, я сумел его перевернуть, чтобы он был вверх головой, немного перекатил так, чтобы он был на рюкзаке, а не на льду, В этот момент он уже, к сожалению, перестал дышать…
Заключение медицинской экспертизы, в общем, звучало так, что очень сложная черепно-мозговая травма, которая привела к отеку мозга и плюс множественные переломы. Как спасти? Всё произошло в течение минуты. Я не знаю, сколько времени я добирался до него. Может быть секунды. Пока я освободился — минута. Добрался я до него за секунд 20.
— Потом, в первую очередь, надо было помочь самому тяжело травмированному — Андрею Телюпе. У него были два открытых перелома на обеих ногах. Надо было собраться в группу, потому что мы были разбросаны по склону. Что мы и сделали. Поставили палатку, выяснили, наконец, кто может передвигаться, скажем так, самостоятельно. Те, кто не мог передвигаться, те заползли в палатку, чтобы не замерзнуть. Андрею ребята помогли добраться до палатки. Пока все это происходило, я побежал вниз, если это можно так выразиться, чтобы предупредить Диму. Это было примерно с километр пути. Сообщил ему о случившемся и он побежал дальше вниз к спасательной службе лагеря, а я вернулся на ледник назад, обколол Андрею раны ледокоином (у нас в аптечке всегда это есть). Андрея мы уложили на коврике, укрыли спальниками, бросили на него одну палатку. Из рюкзаков, которые были досягаемы нами, выстроили ветрозащитную стенку, чтобы ему не было холодно. Ещё, естественно, Андрею я дал обезболивающие таблетки, ещё сделал укол. После этого трое, которые могли идти (два человека и я третий), мы пошли вниз к нашему нижнему лагерю и на середине пути, это примерно 500 метров отойдя от наших товарищей, мы уже встретились с ребятами, (на промежуточном альплагере — там был ещё промежуточный лагерь) которых встретил Дима — добровольцы шли нам помочь. Их было человек десять. Они уже поднимались к нашим. А потом уже к вечеру подошла профессиональная спасательная команда, которая всю ночь спускала по одному наших ребят. Первым, естественно, спустили Андрея. До этого прошло немало времени. Самым главным было- это спасти ноги Андрея, потому что это открытый перелом и, для того, чтобы кровь функционировала, нормальные конечности получали с кровью всё, что необходимо.. Я Вам сейчас скажу. Если это случилось примерно в три часа, а в больницу Андрея доставили первым рейсом вертолёта. Это было, наверное, часа два дня, т.е. получается сутки. С того момента, как он лег на операционный стол прошли сутки, -впоминает страшные подробности Николай.
Сказать спасибо и даже больше хочется многим людям
-Множеству людей хочется сказать большое спасибо и даже больше!
Во-первых, мы почувствовали, что мы не одни, когда нам позвонил Андрей Шурша из Запорожья и сказал, что на «Прогрессе» знают о случившемся и всю координацию действий взял в свои руки Георгий Иванович Пейчев. Я сразу как-то внутри почувствовал, что нас не бросят. Вот такое у меня сразу было чувство. Сами понимаете, что на душе было очень плохо, но хоть как- то уже полегчало, потому что я понял, что серьезная за нами стоит поддержка- это первое.
— Второе: к нам очень хорошо отнеслись все МЧС России, т.е. три рейса вертолёта, плюс два врача (одна штатная в альплагере девушка Таня и там была опытный петербургский врач Света — я не знаю фамилии, но она была на правах отдыхающих). Они вдвоем выходили Андрея. Они все эти сутки, до того момента, как попасть в больницу, поддерживали жизнедеятельность его конечностей, т.е. они постоянно делали какие-то уколы, специальные массажи. чтобы не омертвели пальцы. В первую очередь, я считаю, что его ноги спасли они. Но, все равно они не были совсем уверены в благополучном исходе. Оставалось дело за хирургами там. Второй этап -это хирурги Нальчика спасли ноги Андрея.
Если честно, то когда я увидел Андрея после реанимации, для меня был этот момент, когда всё закончилось. А если иметь в виду там, тогда в горах — когда пересчитал всех по головам.
На фоне травм Андрея у остальных травмы значительно легче. В основном- это очень сильные ушибы и подозрение на переломы ребер. У единственной девушки нашей группы перелом лодыжки. Но там как бы ничего не раздроблено, там собрано в гипсе. Просто ей нужно будет вылежать время. У Сергея Фролова и Сергея Черногуба, у них похожая травма — трещина берцовой кости. Тоже нужно в гипсе полежать. У Сергея Дмитриева пока ещё немножко не ясна картина, но что-то тоже типа этого. У меня тоже были подозрения на переломы ребер и лопатки. Пока результаты рентгена не подтвердились.
Материал подготовлен: Проект ALP